Бронированный кулак лорда Хельгвара грохнул по мраморному алтарю, расколов его надвое.
-Почему вы отступили? Почему мои воины должны были рисковать собой, прикрывая дряблые задницы ваших уродцев с раздутыми от всякой дряни головами?- голос командира берсеркеров отдавался под сводами полуразрушенного Имперского Собора подобно грому. Огромный и страшный в своём черно-багровом доспехе, отделанном золотом он почти на две головы возвышался над тремя магосами из Тысячи Сынов и сыпал проклятиями направо и налево. Руны на нагруднике полыхали, чувствуя просыпающуюся ярость воина, вызывая в магосах смутную неуверенность в своей безопасности, несмотря на то, что Собор окружала без малого рота Десантников.
-Успокойтесь, лорд, не надо гневаться, разве вы не заметили, что после ритуала лоялисты обратились в бегство?- подобострастно и вкрадчиво заговорил старший из магосов - мы просто выполнили свою часть договора и решили, что наша помощь просто неуместна. Мы не знали, что вас атакуют превосходящими силами. Да и зачем волноваться, ведь сегодня двоих воинов, почтил вниманием сам Кхорн. Я слышал, что вы провели необходимые обряды и…

- Мне не нужны ваши жалкие оправдания, слизняки! Что такое два ваших урода, по сравнению с половиной роты во главе с лейтенантом де Гризом? Кто вернёт мне лучших воинов? Неужто вы, гнилая плесень Тзинча?- Хельгвар развернулся на пятках и быстрым шагом пошёл к воротному порталу, по пути снеся голову трём жрецам из людей. Когда спина воина скрылась из виду старший магос пробормотал:

- Ты ещё ответишь за свои слова, выродок, это я тебе обещаю… Тзинч не оставит нанесённого оскорбления без внимания, месть будет ужасна…

Магос ещё с минуту смотрел в сторону портала, беззвучно шепча заклинания, призывая на главу ушедшего страшные проклятия и тяжкие кары, а потом вернулся к своим собратьям, которые уже тянули новую литанию над окровавленным алтарём, осенённым восьмиконечным крозиусом.

Лорд Хельгвар привычным жестом бросил своих берсеркеров в атаку. Летя впереди них с огромным цепным двуручником, изукрашенным священными символами Гимнов Ненависти Кхорна, он отыскивал себе достойного соперника в рядах противостоящих им Имперских Кулаков, и, очень быстро заметил лихо орудующего огромной булавой капитана, отбивающегося от полутора десятков культистов без особого напряжения. Его воины уже плотно завязли метрах в пятидесяти от командира, влетев в огромную толпу фанатиков, теснящую их, несмотря на превосходство в силе, защищённости и выучке. Лоялистов медленно отжимали к леску, где укрылись тяжело вооруженные команды охотников за танками, чтобы быстро и без особых проблем растерзать.

- Деметриус, вперед! Во имя чести воина и славы Кхорна, развеять по ветру этих ничтожеств!- еле заметный кивок головы, и берсеркеры поворачивают за новым лейтенантом, и ревя: «Кровь и Честь! Хаг- хагал!» расшвыривают с пути зазевавшихся культистов и врубаются во фланг опешивших Кулаков. Лорд, несётся в противоположную своим воинам сторону, сквозь шум и грохот битвы слышит вой и звон сталкивающихся цепных мечей и топоров, рёв своих воинов, пустивших кровь врагу… Но его глаза не отрываются от капитана, который пытается пробиться к своему гибнущему взводу.

Неожиданно в звуки боя вплетается пение, глубокий низкий женский голос поёт о чести и славе, смелых героях и поверженных врагах. Хельгвар краем глаза замечает справа от себя женщину в странных доспехах, составленных из мириад мелких колец, со щитом и копьём в руках, запрокинувшую голову и поющую такую славную боевую песнь. Она на мгновение прерывается, одаривая его белозубой улыбкой,и обжигая взглядом глаз, голубых словно небо или море…

Но Кулак уже замахивается своей булавой, только для того, чтобы она столкнулась с мечом. Звон и лязг, проворот, и тупая боль в плече, куда с размаху бьёт булава Кулака.

- Умри, проклятый отступник!- слова врезаются в уши словно нож.

- Не раньше тебя, воронья сыть!

Мир вокруг сжимается до размеров противника. Звуки боя пропадают и сознание, несмотря на поднимающуюся ярость, приобретает неожиданную четкость и ясность. Лорд видит, как будут двигаться руки врага в следующий момент и отбивает удар за ударом. Пробившееся через пыль и угар боя солнце злыми искрами вспыхивает на гранях оружия и печатях доспехов, меч мелькает с невероятной скоростью, вставая на пути вражеской булавы, или подобно змее проскальзывая к телу врага, вырывая из его доспехов куски керамита. Лоялист проводит обманное движение, и удар Хельгвара проваливается в пустоту. Булава летит ему в голову, но руки каким-то невероятным образом успевают провернуть меч и блокировать, казалось бы, смертельный удар, клинок соскальзывает по оголовку, перерубая Кулаку запястье. Второй удар разваливает врага, неверяще смотрящего на обрубок от плеча до пояса. И тут всё возвращается на места, слышны взрывы, и грохот болтеров, вой летящих ракет и снарядов, даже стоны раненых лежащих в ближайших кучах глухо пробиваются через какофонию боя. А сзади уже слышен грохот кулаков по нагрудникам и вопли «Хаг-хагал!» Лорд оглядывается, вновь прореженная рота с победным кличем подхватывает его и несёт обратно в сторону оставленных несколько минут, час, месяц назад укреплений.

Беглый взгляд за спину… А оттуда уже накатывает море имперских гвардейцев и танков, в нем время от времени вспухают огненные шары разрывов. Но это не останавливает их продвижения.

-Отступаем,-Хельгвар делает жест, в котором нет особой надобности. Они добегают до полуразрушенного здания и укрываются в нем, наблюдая как происходит истребление попавших под перекрёстный артогонь гвардейцев.

Атака лоялистов захлёбывается и они, устилая поле трупами, и остовами техники откатываются на исходные позиции.

- Отвратительно,- вдруг произносит Хельгвар,- мерзко, как раз в духе этих подлецов, поклонничков Тзинча. Сойтись бы с ними как с тем фанатиком-лоялистом. Только такая битва честна и правильна. Хаг-хагал! Кровь и честь!

Остальные удивлённо смотрят на своего командира, а все его мысли в этот момент обращены к той златокудрой, что пела, прославляя битву.

Но додумать ему не дают, в мозг вонзается шепот магоса, требующего его к себе.

«Завтра в полдень, магос ле Улитарди желает видеть лорда Хельгвара у себя в резиденции…»,- шепот, словно чем-то обрезает, и на голову лорда обрушивается дикая боль, туманящая разум…

-Уходим,- сдавленно произносит он,- или нас накроют лоялисткие магосы…

И опять лорд Хельгвар бухал ногами в мраморные плиты Собора, из которого двумя днями раньше ушёл в страшном гневе, и опять его голос заставлял трепетать магосов. Однако теперь, де Улитарди был надменен и груб.

- Ты должен будешь завтра поддержать нашу атаку, нет, даже обязан…- магос шипел подобно ядовитой змее,- если вздумаешь перечить, то тебя приказано стереть в порошок, тварь. Ты прогневал и Тзинча и своих Главнейших, Хельгвар, ты оскорбил меня, и должен быть примерно наказан. И мне разрешили наложить любое наказание, которое мне придёт в голову. О, будь я в дурном настроении, ты бы уже корчился от боли, умоляя о пощаде, пожирая при этом свои внутренности. Или я медленно пытал тебя на во-оон том алтаре, кхорнатский пёс! Но я милостив, и поэтому дам тебе простенькое задание.В руке магоса возник инфопланшет с голокартой.

-Вот здесь,- палец магоса выделил участок передовых укреплений лоялистов,- сюда мы ударим, чтобы сокрушить этих тварей, там завтра будет их командующий, и твоим заданием является его уничтожение. Всего- навсего ударить и вернуться… Это по силам даже тебе с твоими недоносками.

Де Улитарди величественно взмахнул рукой, давая понять, что аудиенция закончена.

-Нет, магос, дай мне гарантии,- несмотря на несколько штурмболтеров и мельтаганов, держащих его на прицеле Хельгвар потянул из-за спины верный меч.

-Какие гарантии, ничтожество, тебе больше ничего не остаётся кроме подчинения. Вот санкция на твоё убийство в случае неповиновения,-

магос вытянул вторую руку, и в ней появился тонко выделанный пергамент из человечьей кожи с печатями Черного Легиона,- тебя могут убить прямо здесь, по мановению МОЕГО пальца!

-Тварь!- Хельгвар смачно сплюнул на пол.

-Да. Если вернешься, пожалуй буду просить тебя для опытов,- де Улитарди мерзко ухмылялся, - за осквернение священного храма Тзинча.

-А если я вернусь с победой, то буду требовать честного поединка, выродок! И будь уверен, я вернусь и скручу твою надменную свинячью башку!

Всю ночь Хельгвар изучал место предстоящего штурма и понял, что живыми его берсеркеры оттуда не выйдут. Сильно укреплённые позиции лоялистов с пласталевыми пушечно-пулемётными ДОТами, перекрывающимися секторами обстрела окопами в пять линий и прочими фортификационными прелестями требовали либо окружения, либо штурма после минимум недели непрерывной артподготовки и применения биологического оружия, да и выделенных сил кроме его роты было подозрительно мало, взвод Сыновей и около тысячи простых культистов, чья боевая ценность изначально была никакой. Их всегда рассматривали исключительно как мясо, которым можно и нужно заваливать противника. Но и их было слишком мало для атаки. Берсеркеров слали на верную смерть.

Они летели сквозь кинжальный огонь навстречу восходу. Кроваво-красное солнце медленно выползало из-за горизонта, знаменуя приход нового дня разрушений. От роты оставалось человек семь не больше, остальные полегли на подступах, разорванные крупнокалиберными болтами, сожженные стационарными огнеметами, просто убитые залпами лоялистов. Но победный рёв «Кровь и Честь!» изрядно ослабнув, всё ещё летел над полем боя. Последнего боя лорда Хальгвара и его роты. Их осталось пятеро, когда они свалились в окопы врага, и началась резня. В ближнем бою гвардейцы ничего не могли противопоставить ярости берсеркеров, вокруг каждого из них росли завалы из окровавленных тел…

Хальгвар тронул микробусину в ухе:

- Ураган прошёл над городом, где Чума? Повторяю, ураган прошёл….

- Идиот, ты что, не понял?- в воксе раздалось торжествующее шипение голоса де Улитарди,- я не планировал вводить своих людей. А ты ввалился на позиции терминаторов.

Хальгвар в бессилии скрипнул зубами. Терминаторы… А у него четыре воина. Огромные силуэты уже выплывали из фузелинового чада, когда Хальгвар сбросив шлем, запрокинул голову и издал страшный клич Кровавой Сечи. Ему вторили четыре голоса оставшихся в живых берсеркеров. Он выпрыгнул из окопа, двумя прыжками преодолев расстояние до атакующих и врубился в их ряды.остаальные последовали примеру своего командира, но лейтенант Деметриус и Шрайк сразу попали под огонь автогана командира терминаторов и были располосованы на ремни. Двух оставшихся берсеркеров приняли штурм-терминаторы и смяли количеством, сокрушая силовыми молотами доспехи и плоть. Хальгвар срубил четверых, прежде чем понял, что за спиной сомкнулось кольцо врагов. Он отмахнулся от одного из молотобойцев, но ещё три удра в грудь и правый бок опрокинули его наземь. Корчась под ударами, он опять заметил ту самую, что одарила его улыбкой… Она качала головой, словно говоря, что ошибалась в нем. Он сделал рывок одноременно взмахивая мечом, и визг зубьев по вражеским доспехам, запах крови из их ран вдохнули в него новые силы. Хальгвар вертелся волчком, отбивая удары, рубя и круша врага.но силы были неравны и его опять сбили с ног. Жестокий удар расколол шлем и сознание померкло. Очнулся он, глядя на своё тело со стороны… Оно к тому времени представляло собой невообразимую кашу из обломков керамита и перемолотой ударами молотов плоти. Неожиданно на его плечо легла чья-то рука…

-Пойдем,тан,- сказала она,-ты достоин!

-Куда идти? Зачем? Кто ты такая?- Хальгвар пытался сообразить, что произошло. Ведь все до единой легенды говорили, он должен был попасть к подножию Трона Крови, и биться там во славу Кхорна.

- Думаешь про Кровавый Трон?- она вновь улыбнулась,- нет, ты достоин куда более высокой участи, ты будешь видеть истинный лик Отца Дружин. Не бойся. Воин,-она свистнула и с небес обрушился огромный белый скакун.

Она взлетела коню на спину и поманила Хальгвара за собой. Тот стоял в задумчивости над грудой мяса, бывшей недавно его телом …

- Истинный лик говоришь? Тогда вперёд!

И белый конь с двумя всадниками понёсся по радуге, исчезая в невообразимых безднах пространства и времени… до следующей битвы